Стокгольм, 1973 год
Термин «стокгольмский синдром» появился в 1973 году в связи с нашумевшим случаем захвата заложников в одном из банков Стокгольма. Тогда сбежавший из тюрьмы преступник взял в заложники четверых работников банка. Он потребовал освободить своего товарища, предоставить ему деньги, оружие и машину. Сокамерника освободили и доставили в банк в тот же день, а вот с остальным полиция не спешила. В результате заложники оставались с двумя бандитами в течение пяти суток. Чтобы поторопить власти принять решение, преступники даже ранили одного заложника.
Но вместо того чтобы ощущать ненависть к своим захватчикам, люди начали испытывать к ним сочувствие и оправдывать их. Более того, они заявляли, что им вполне комфортно и освобождать их не надо, а вот требования преступников следует выполнить.
В конце концов, на шестой день здание было взято штурмом, террористы арестованы, а пленники освобождены. И тогда пострадавшие заявили, что бандиты – очень хорошие люди и их надо отпустить. Более того, они наняли адвоката для защиты своих захватчиков. Вот такое парадоксальное явление.
Чем вызван стокгольмский синдром?
Во время длительного пребывания захватчика и его жертвы вместе они в некоторых случаях начинают тесно общаться и сближаются. Заложник узнает о проблемах преступника, его желаниях. Нередко террорист жалуется на тяжелую жизнь, несправедливость, невезение, и жертва начинает ему сочувствовать, воспринимая его не как преступника, а как обычного человека со своими трудностями и стремлениями. Это особенно характерно в том случае, когда по отношению к захватчику действительно допущена несправедливость государством или окружающими людьми.
Вторым моментом в возникновении стокгольмского синдрома является тот факт, что заложник понимает: штурм и освобождение могут быть опасны для него и даже стоить ему жизни. Поэтому он уже не желает, чтобы его освобождали, ощущает себя на стороне преступника и даже пытается ему помогать, считая, что для него это более безопасно.
Ну и третий момент – неосознанный: заложник не может позволить себе проявить открыто свою ненависть и гнев и замещает его пониманием, сочувствием и даже симпатией к преступнику. Это своеобразная защитная реакция, основанная на внушаемом себе убеждении, что бандит не станет вредить пленнику, если тот будет поддерживать его и помогать ему. Жертва хочет добиться снисхождения и получить покровительство захватчика – это создает у нее ощущение безопасности. Захваченный мысленно пытается уйти от действительности. Заложник не осознает причин своего поведения, оно является абсолютно бессознательным и направлено на желание жертвы быть защищенной и ощущать себя в безопасности.
Стокгольмский синдром в быту
Стокгольмский синдром в прямом смысле встречается достаточно редко – в 8% случаев захвата заложников, и при условии, что с пленниками обходятся лояльно. Но существует и бытовой стокгольмский синдром. Нередко женщины, подвергшиеся агрессии и насилию, затем начинают испытывать привязанность к своему мучителю. Более того, у них возникает психологическая зависимость от насильника. Они стараются понять его поведение, иногда ищут с ним встречи.
Стокгольмский синдром на бытовом уровне можно наблюдать в семейных отношениях: между мужем и женой, родителями и детьми.
В семье стокгольмскому синдрому подвержены люди, принадлежащие к психологическому типу «страдающая жертва». В детстве они недополучили любви родителей, нередко у них развивается комплекс «недостойности». Они воспринимают все обиды своего мучителя как заслуженное наказание. Поэтому они не жалуются, а, наоборот, защищают своего обидчика перед окружающими и оправдывает его перед собой. При этом они руководствуются таким правилом: если не перечить ему, а стараться угодить, он будет реже проявлять злость. Человек, подвергающийся в семье насилию – физическому или психологическому, находит определенные стратегии, которые позволяют ему выжить физически и морально рядом с истязателем. Жертва пытается акцентироваться только на положительных эмоциях, полностью отрицая негативные («Я не буду об этом думать»). Человек полностью утрачивает собственное мнение, заменяя его мнением своего мучителя. Он досконально изучает привычки, настроение, характер поведения обидчика. Он всю вину берет на себя («Я его провоцирую на это»). Человек обманывает себя, что он восхищается мучителем, испытывает любовь к нему, получает удовольствие от секса с ним – и верит в этот самообман.
И со временем грани личности жертвы: эмоциональная, интеллектуальная, поведенческая – изменяются кардинальным образом, потому что только так она может существовать в условиях постоянной агрессии.
Возможно ли лечение стокгольмского синдрома?
Да, лечение возможно, и оно проводится в основном с использованием психотерапевтических методик – когнитивных и поведенческих. При правильном настрое человек в состоянии самостоятельно преодолевать изменения психики, а также распознавать иллюзорные умозаключения и даже предотвращать поведенческие аномалии.
К сожалению, при стокгольмском синдроме экстренную помощь оказать нельзя. Жертва должна самостоятельно осознать ущерб от своего положения, оценить нелогичность своих поступков и понять, что ее надежды иллюзорны. Только так она сможет выйти из роли униженного человека, лишенного собственного мнения. Но без помощи специалиста добиться успеха в лечении практически невозможно.